K-Parody's Hyung
Персонажи: Санхён, Джио.
Размер: мини. 1240 слов.
рейтинг: G
Моё "любимое" направление: наивный флафф с примесью детства. И без претензий на что-либо.
читать дальше- Я хочу сказку!
Мальчишка лет шести-пяти вбегает в просторную залу, замирает на несколько секунд, разыскивая кого-то сверкающими от ожидания глазами, и вновь срывается с места и в некоторую долю секунды успевает взобраться, как обезьянка по лианам, на колени дедушки, дремавшего в своём любимом кресле-качалке. Мальчик от нетерпения елозит, пытаясь поудобнее усесться и чуть не сваливается вниз, как крепкие рук дедушки тянут обратно и прижимают к широкой, пропахнувшей лекарствами груди.
- Шубутной какой, - ласково ворчит дед и рукой тормошит отросшие до плеч и без того торчащие во все стороны тёмные волосы внука. Мальчик тихо млеет над проявлением такой ласки, замирает и прислушивается.
- Какую тебе? Про принцессу и дракона? – мальчик быстро мотает головы из стороны в сторону и робко и тихо просит:
- Хочу про птичку. Ту, большую и одинокую, - и чуть погодя вежливо добавляет: - пожалуйста.
- Про птичку, так про птичку, - весело говорит дед, сильнее обхватывает своими огромными и безмерно тёплыми руками хрупкую фигуру мальчика и начинает рассказывать историю, которую когда-то придумал для него его дедушка, и которая, по сути, не должна была просуществовать больше одного поколения. Но прожила и настолько полюбилась внуку, что тот только её практически всегда и требовал, когда накатывало желание послушать тихий и скрипучий и, несомненно, завораживающий голос деда.
Санхён осторожно проводит рукой по потрескавшейся грубой обложке старого знакомого с детства блокнота с некогда яркой тряпичной алой закладкой, и про себя улыбается вспоминая давно прошедшие времена: своё детство, своих близких и своё любимое дело.
Жёлтые страницы, переворачиваемые несгибаемым пальцами Чхондуна, тихо шелестят, создавая особую музыку для ушей оного. Исписанные мелким и отнюдь не каллиграфическим почерком старые листы всё ещё хранят запах различных целебных травеньев и лекарств; Санхён непроизвольно принюхивается, и волны воспоминаний прошлого неожиданно накатывают на него. Но полностью погрузиться в мираж прошлого не даёт чьё-то непродолжительное чихание совсем рядом и тёплая ладонь на плече, опустившаяся следом.
- Пчхи! Давно тут чистку не наводили. Пыли в три слоя, а то и больше, - Пёнхи старательно хлопает руками, создавая вокруг них пылевое облако, и садится на корточки рядом с младшим, явно заинтересовавшись любопытныс экземпляром в его руках.
- Это вещь дедушки?
Санхён не отвечает, а только кивает тёмной головой, пробегая пальцами по чёрным строчками и успевая разобрать и прочитать слова за некоторые доли секунд.
Пёнхи больше его не отвлекает, предпочитая посвятить внимание красивому подсвечнику, гравировку которого наполовину скрывал расплавившийся жёлтый воск. Он знает, что Чхондуну надо просто немного остаться наедине со своими мыслями и воспоминаниями, а потом он сам всё расскажет со всеми подробностями, что даже вопросов задавать будет не нужно.
Так и случается через несколько часов, когда у Пёнхи заканчивается всякое желание находится в этом старом пыльном помещении (в которое он собственно пошёл по доброй воле), да и интересных старинных экземпляров, не считая потрёпанного блокнота в руках младшего и не осмотренных им уже не осталось.
- Это сказки, - тихо сообщает Санхён, закрывая блокнот и устремляя взгляд на хёна. Пёнхи кажется, что глаза у Чхондуна затянуты странной дымкой, но не придаёт этому особое значение, так как считает это совершенно нормальным для человека, окунувшегося с головой в своё прошлое. Джио присаживается рядом с младшим на пол и косит взглядом на старый блокнот, жаждая узнать, что же там внутри, что там так ценно для Санхёна, но терпеливо молчит, ожидая продолжения.
- Их записывал сюда мой дедушка. Для меня. Он говорил, что я маленький, чтобы всё упомнить, потому записывал их в свой любимый блокнот, - слова из Чхондуна стали литься быстрее потока бурной реки, точно он думал, что не успеет всё рассказать и что-нибудь да упустит. Его длинные пальцы мнут обложку, а по лицу блуждает растерянная улыбка. – Знаешь, у него была отличная память и фантазия. Каждую неделя у меня была новая сказка. Нет, он, конечно, пересказывал уже и сочинённые, но всё же старался радовать меня новыми, где главными героями были не герои, рыцари и принцессы, которых любят в большинстве своём дети, а звери, явления, обычные люди.
Санхён замолкает, вспоминая вечера своего детства, казавшиеся тогда, да и сейчас, такими короткими, по сравнению с длительным днём, который словно специально долго тянулся, поджигая любопытство Чхондуна. Он вспоминает тёмный дедушкин кабинет, освещавшийся двумя большими свечами, отчего комната была всегда окутан в полумрак. Электричество дед не признавал, потому семья тратила внушительную часть бюджета на приобретение свечей, а у Санхёна осталась особая любовь к этому источнику света. И сколько бы Пёнхи не ворчал, что он портит себе зрение, Чхондун всё равно частенько по вечерам читал книгу или писал тексты под мягкий свет свечи.
- После того, как он рассказывал мне сказку, он сразу записывал её сюда, - Санхён трясёт блокнотом, - потом перечитывал и спрашивал меня, всё ли он правильно записал. Я в силу своего капризного характера иногда исправлял его, и дед тогда называл меня своим соавтором, - усмешка, - а ещё источником вдохновения. Говорил, что если бы у него не было меня, то он бы забыл все сказки и не открыл бы в себе таланта сказочника. - Глубокий вздох и Санхён смотрит в окно, за которым начало уже вечереть и по-хорошему надо бы уйти отсюда, иначе скоро совсем стемнеет и уйти они не смогут. – А блокнот хотел передать мне, чтобы я читал сказки своим детям, а они бы читали своим, но… сам понимаешь, - Санхён переходит на шёпот и намеренно не смотрит в сторону Пёнхи, до которого смысл последних слов доходит очень медленно.
Чувство вины и необъяснимой печали приходит на несколько секунд, а затем куда-то испаряется. Пёнхи с некоторое время сидит, не двигаясь и устремив взгляд на старое крело-качалку, а затем резко встаёт, подтаскивает подсвечники к удивлённому такой быстрой переменой в парне и явно не понимающем, что тот сейчас творит, Санхёну. Роется в ящиках школы и победно выуживает оттуда несколько свечей, покрытых пылью, и вставляет их в подсвечники. Санхён, всё ещё не понявший суть манипуляций старшего, просто подставляет руки, чтобы он не кидал кусочки расплавившегося воска на пол.
Когда, наконец, Пёнхи заканчивает свои дела, достаёт из кармана джинс зажигалку и поджигает фитиль, отчего кабинет сразу озаряется мягким ярким светом, он садится напротив Санхёна, подвигая ближе к нему подсвечник.
-Читай мне, - заявляет Джио, внимательно вглядываясь в удивлённое донельзя лицо Чхондуна.
- Но..
- Читай, - мягко прерывает его Пёнхи и тепло улыбается, - да я не твой ребёнок, а всего лишь парень. Но тебе надо потренироваться, ибо, если не забыл на лето к нам приезжает твоя племянница, которой ты, между прочим, обещал написать рассказ, но так этого и не сделал. У тебя будет шанс загладить свою вину и продолжить семейное дело.
Санхён ещё некоторое длительное время переводит взгляд с хорошо освещённого лица Пёнхи на блокнот и обратно. Он боится, что, если начнёт читать, сказки потеряют своё очарование и таинственность, коими их награждал дедушка, но не нетерпеливый и одновременно жаждущий взгляд старшего, напоминавший Санхёну взгляд его самого в детстве, отодвигает боязнь на второе место и уступая любопытству.
Он шелестит страницами, подыскивая нужную сказку, чтобы произвести впечатление на Пёнхи, и останавливается на своей любимой, название которой дедушка даже обвёл красным карандашом, а уголки страниц, где была написана сказка, оказались затёрты. Выбор сделан, и Санхён придвигается ближе к свету, чтобы лучше видеть иероглифы. Где-то на задворках сознания мелькает мысль, согревающая получше кострового огня, что Пёнхи сам выбрал источником освещения свечи, хотя прекрасно знал, что электрическая проводка в доме в хорошем рабочем состоянии.
Санхён несколько секунд готовится и начинает говорить: голос от волнения немного дрожит, но на это не обращается внимания, ибо совсем скоро Санхён исправится и начнёт читать уверенно и с интонацией, завлекая Пёнхи в свой мир сказок.
- Я прочитаю тебе про птичку. Большую и одинокую…
Размер: мини. 1240 слов.
рейтинг: G
Моё "любимое" направление: наивный флафф с примесью детства. И без претензий на что-либо.
читать дальше- Я хочу сказку!
Мальчишка лет шести-пяти вбегает в просторную залу, замирает на несколько секунд, разыскивая кого-то сверкающими от ожидания глазами, и вновь срывается с места и в некоторую долю секунды успевает взобраться, как обезьянка по лианам, на колени дедушки, дремавшего в своём любимом кресле-качалке. Мальчик от нетерпения елозит, пытаясь поудобнее усесться и чуть не сваливается вниз, как крепкие рук дедушки тянут обратно и прижимают к широкой, пропахнувшей лекарствами груди.
- Шубутной какой, - ласково ворчит дед и рукой тормошит отросшие до плеч и без того торчащие во все стороны тёмные волосы внука. Мальчик тихо млеет над проявлением такой ласки, замирает и прислушивается.
- Какую тебе? Про принцессу и дракона? – мальчик быстро мотает головы из стороны в сторону и робко и тихо просит:
- Хочу про птичку. Ту, большую и одинокую, - и чуть погодя вежливо добавляет: - пожалуйста.
- Про птичку, так про птичку, - весело говорит дед, сильнее обхватывает своими огромными и безмерно тёплыми руками хрупкую фигуру мальчика и начинает рассказывать историю, которую когда-то придумал для него его дедушка, и которая, по сути, не должна была просуществовать больше одного поколения. Но прожила и настолько полюбилась внуку, что тот только её практически всегда и требовал, когда накатывало желание послушать тихий и скрипучий и, несомненно, завораживающий голос деда.
Санхён осторожно проводит рукой по потрескавшейся грубой обложке старого знакомого с детства блокнота с некогда яркой тряпичной алой закладкой, и про себя улыбается вспоминая давно прошедшие времена: своё детство, своих близких и своё любимое дело.
Жёлтые страницы, переворачиваемые несгибаемым пальцами Чхондуна, тихо шелестят, создавая особую музыку для ушей оного. Исписанные мелким и отнюдь не каллиграфическим почерком старые листы всё ещё хранят запах различных целебных травеньев и лекарств; Санхён непроизвольно принюхивается, и волны воспоминаний прошлого неожиданно накатывают на него. Но полностью погрузиться в мираж прошлого не даёт чьё-то непродолжительное чихание совсем рядом и тёплая ладонь на плече, опустившаяся следом.
- Пчхи! Давно тут чистку не наводили. Пыли в три слоя, а то и больше, - Пёнхи старательно хлопает руками, создавая вокруг них пылевое облако, и садится на корточки рядом с младшим, явно заинтересовавшись любопытныс экземпляром в его руках.
- Это вещь дедушки?
Санхён не отвечает, а только кивает тёмной головой, пробегая пальцами по чёрным строчками и успевая разобрать и прочитать слова за некоторые доли секунд.
Пёнхи больше его не отвлекает, предпочитая посвятить внимание красивому подсвечнику, гравировку которого наполовину скрывал расплавившийся жёлтый воск. Он знает, что Чхондуну надо просто немного остаться наедине со своими мыслями и воспоминаниями, а потом он сам всё расскажет со всеми подробностями, что даже вопросов задавать будет не нужно.
Так и случается через несколько часов, когда у Пёнхи заканчивается всякое желание находится в этом старом пыльном помещении (в которое он собственно пошёл по доброй воле), да и интересных старинных экземпляров, не считая потрёпанного блокнота в руках младшего и не осмотренных им уже не осталось.
- Это сказки, - тихо сообщает Санхён, закрывая блокнот и устремляя взгляд на хёна. Пёнхи кажется, что глаза у Чхондуна затянуты странной дымкой, но не придаёт этому особое значение, так как считает это совершенно нормальным для человека, окунувшегося с головой в своё прошлое. Джио присаживается рядом с младшим на пол и косит взглядом на старый блокнот, жаждая узнать, что же там внутри, что там так ценно для Санхёна, но терпеливо молчит, ожидая продолжения.
- Их записывал сюда мой дедушка. Для меня. Он говорил, что я маленький, чтобы всё упомнить, потому записывал их в свой любимый блокнот, - слова из Чхондуна стали литься быстрее потока бурной реки, точно он думал, что не успеет всё рассказать и что-нибудь да упустит. Его длинные пальцы мнут обложку, а по лицу блуждает растерянная улыбка. – Знаешь, у него была отличная память и фантазия. Каждую неделя у меня была новая сказка. Нет, он, конечно, пересказывал уже и сочинённые, но всё же старался радовать меня новыми, где главными героями были не герои, рыцари и принцессы, которых любят в большинстве своём дети, а звери, явления, обычные люди.
Санхён замолкает, вспоминая вечера своего детства, казавшиеся тогда, да и сейчас, такими короткими, по сравнению с длительным днём, который словно специально долго тянулся, поджигая любопытство Чхондуна. Он вспоминает тёмный дедушкин кабинет, освещавшийся двумя большими свечами, отчего комната была всегда окутан в полумрак. Электричество дед не признавал, потому семья тратила внушительную часть бюджета на приобретение свечей, а у Санхёна осталась особая любовь к этому источнику света. И сколько бы Пёнхи не ворчал, что он портит себе зрение, Чхондун всё равно частенько по вечерам читал книгу или писал тексты под мягкий свет свечи.
- После того, как он рассказывал мне сказку, он сразу записывал её сюда, - Санхён трясёт блокнотом, - потом перечитывал и спрашивал меня, всё ли он правильно записал. Я в силу своего капризного характера иногда исправлял его, и дед тогда называл меня своим соавтором, - усмешка, - а ещё источником вдохновения. Говорил, что если бы у него не было меня, то он бы забыл все сказки и не открыл бы в себе таланта сказочника. - Глубокий вздох и Санхён смотрит в окно, за которым начало уже вечереть и по-хорошему надо бы уйти отсюда, иначе скоро совсем стемнеет и уйти они не смогут. – А блокнот хотел передать мне, чтобы я читал сказки своим детям, а они бы читали своим, но… сам понимаешь, - Санхён переходит на шёпот и намеренно не смотрит в сторону Пёнхи, до которого смысл последних слов доходит очень медленно.
Чувство вины и необъяснимой печали приходит на несколько секунд, а затем куда-то испаряется. Пёнхи с некоторое время сидит, не двигаясь и устремив взгляд на старое крело-качалку, а затем резко встаёт, подтаскивает подсвечники к удивлённому такой быстрой переменой в парне и явно не понимающем, что тот сейчас творит, Санхёну. Роется в ящиках школы и победно выуживает оттуда несколько свечей, покрытых пылью, и вставляет их в подсвечники. Санхён, всё ещё не понявший суть манипуляций старшего, просто подставляет руки, чтобы он не кидал кусочки расплавившегося воска на пол.
Когда, наконец, Пёнхи заканчивает свои дела, достаёт из кармана джинс зажигалку и поджигает фитиль, отчего кабинет сразу озаряется мягким ярким светом, он садится напротив Санхёна, подвигая ближе к нему подсвечник.
-Читай мне, - заявляет Джио, внимательно вглядываясь в удивлённое донельзя лицо Чхондуна.
- Но..
- Читай, - мягко прерывает его Пёнхи и тепло улыбается, - да я не твой ребёнок, а всего лишь парень. Но тебе надо потренироваться, ибо, если не забыл на лето к нам приезжает твоя племянница, которой ты, между прочим, обещал написать рассказ, но так этого и не сделал. У тебя будет шанс загладить свою вину и продолжить семейное дело.
Санхён ещё некоторое длительное время переводит взгляд с хорошо освещённого лица Пёнхи на блокнот и обратно. Он боится, что, если начнёт читать, сказки потеряют своё очарование и таинственность, коими их награждал дедушка, но не нетерпеливый и одновременно жаждущий взгляд старшего, напоминавший Санхёну взгляд его самого в детстве, отодвигает боязнь на второе место и уступая любопытству.
Он шелестит страницами, подыскивая нужную сказку, чтобы произвести впечатление на Пёнхи, и останавливается на своей любимой, название которой дедушка даже обвёл красным карандашом, а уголки страниц, где была написана сказка, оказались затёрты. Выбор сделан, и Санхён придвигается ближе к свету, чтобы лучше видеть иероглифы. Где-то на задворках сознания мелькает мысль, согревающая получше кострового огня, что Пёнхи сам выбрал источником освещения свечи, хотя прекрасно знал, что электрическая проводка в доме в хорошем рабочем состоянии.
Санхён несколько секунд готовится и начинает говорить: голос от волнения немного дрожит, но на это не обращается внимания, ибо совсем скоро Санхён исправится и начнёт читать уверенно и с интонацией, завлекая Пёнхи в свой мир сказок.
- Я прочитаю тебе про птичку. Большую и одинокую…
@темы: MBLAQ, Письменное вордомарательство), корейский фандом
-
-
05.04.2012 в 16:21-
-
05.04.2012 в 16:23