Названия не существует.

[Wegwieser]

Ну, вот она многострадальная двенадцатая глава. Она реально многострадальная, потому что над ней я и так долго пыхтела и еще пыхтеть и пыхтеть.
Она большая по сравнению с другими, и я её хотела разделить на две.. но не стала. В общем, читайте, ругайте, тыкайте)

Названия нет
Автор: Wegwieser
Гамма, бета: 4- по русскому и Ворд. Но очень желаю найти и бету, и гамму.
Персонажи: Эрик Слингби, Алан Хамфриз, Уильям Ти Спирс, Грелль Сатклифф, Рональд Нокс, и другие шинигами.
Пейринг: Эрик\Алан. Уильям\Грелль
Рейтинг: R (из-за того что, иногда проскальзывают нецензурная лексика) понижен до PG-13
Статус: На данный момент не закончен.
Предупреждение: возможен ООС, несовпадения с каноном. Болезнь Алана не летальная.

Размер: 49 страниц

12 глава

Двенадцатая глава

Прибыв на работу, Эрик отослал Алана в кабинет, а сам пошел забирать расписание процедур для него. Доктор Укелби отдал мелко исписанный сероватый лист и еще раз напомнил, что на процедуры нужно являться вовремя. И уже на выходе из кабинета он приостановил Эрика за локоть и шепотом, словно опасался, что их подслушают, добавил, что, если Алан будет вести себя неадекватно, пусть не стесняется, приводит его в больницу. На что Эрик ответил, что справится сам и откланялся. Когда он уже шел по коридору, то его неожиданно отнесло в сторону, припечатывая в стену: мимо пронесся довольный донельзя Грелль, прижимая груди какие-то папки, словно это было самое ценное в его жизни. За ним спокойно вышагивал Спирс, почему-то улыбающийся, но стоило ему поравняться со Слингби, как его лицо приняло избитое строгое выражение. Поравнявшись, Уильям смерил его подозрительным взглядом, но ничего не сказал, а лишь продолжил идти вслед за красноволосым шинигами.
Эрик пару раз недоумевающее моргнул, тряхнул головой и чуть не споткнулся о порог, когда оглядывался назад, чтобы еще раз посмотреть на эту парочку. Но её уже и след простыл.
В кабинете его ожидал еще один, но менее приятный сюрприз. Еще около двери ему в нос бросился резковатый запах мужских духов. Прокашлявшись, Эрик зашел в кабинет, чтобы «спрятаться» от него, но замер столбом, когда увидел а) что расточитель этого ужасного запаха находился в его кабинете, б) и КТО являлся этим самым расточителем.
На уголке стола Алана, сидел тот самый Марк, и что-то мило нашептывал юноше на ушко, отчего юноша уже сидел красный как рак. Мужчина был одет в элегантный черный костюм, сидевший на нем, как влитой. Смоляные чуть длинноватые волосы были отброшены назад, его коса, похожая на японскую катану, была поставлена около стола, опасно поблескивая на солнце.
Эрик снова зашелся кашлем и пару раз чихнул, так как в кабинете концентрация запаха парфюма Марка была превышена в разы, чем в коридоре.
- О. Эрик, ты решил навестить нас? – приторно-сладким голосом спросил Марк, переводя своя взгляд на злющего Силнгби и хитро улыбаясь.
- Между прочим, это МОЙ кабинет. И я тебя не приглашал, - ответил ему Эрик, подходя к столу Алана, облегченно выдохнувшему при виде наставника, и отдавая ему лист, - твоё расписание.
- А вот Алан приглашал. Да, Аланчик? – Слингби передернуло от такого обращения. Если Грелль со своими уменьшительно-ласкательными вызывал только легкое раздражение, тот Марк помимо огромнейшего раздражения побуждал пойти и кого-нибудь убить. Например, его самого.
- Нууу, - неопределенно протянул Алан и жалобно посмотрел на наставника. Эрик вздохнул.
- Кроме меня, сюда тебя никто не может пригласить. Так что, будь добр, закрой дверь с той стороны.
Марк слез со стола, выпрямился и с ядовитой улыбкой поглядел на мужчину.
- Да. Эрик, а ты не меняешься. Даже такое ангельское существо не смогло тебя изменить, - в левую руку он взял свою косу, а правую засунул в карман и вальяжным шагом направился к двери.
- Пошел вон, - заскрипел Эрик, чуя, что еще чуть-чуть, и он не откажет себе в удовольствии лицезреть скрючившегося от боли Марка.
- До скорой встречи, Алан, - стоя на пороге, Марк подмигнул начинавшему стремительно краснеть Алану и исчез.
- Чтобы я его здесь больше не видел, - приказал Эрик, успокаиваясь и проходя к своему столу. – И вообще нужно проветрить кабинет. Здесь находится невозможно – надиклофосил тут.
- Он сам пришел, - пролепетал Алан и бросился к окну - открывать форточку. – Я открою.
- Сиди, герой, - отстранил его Эрик и сам полез на подоконник. – Вот что за человек? Ему говорят - не лезь, а он, как бык упрется, и лезет-лезет.
- Ты мне? – поднял брови Хамфриз.
- Да и тебе тоже, – фыркнул Слингби, выдвигая задвижку и распахивая форточку, позволяя прохладному, свежему воздуху просочиться внутрь,
Алан надувшись, отвернулся и вернулся к рабочему месту. На его глаза попался сероватый лист.
- Процедуры начинаются завтра, - печально произнес он, проведя рукой по шероховатой поверхности бумаги.
- Тебя что-то не устраивает? – Эрик спрыгнул с подоконника и подошел к юноше.
- Нет-нет. Меня всё устраивает, - Алан попробовал жизнерадостно улыбнуться, но улыбка тут же сползла, как только взгляд напоролся на серьезное и взволнованное лицо мужчины.
- Не ври мне, - сухо произнес Эрик.
- Я… я просто боюсь, что опять ничего не получится, - тихо произнес Алан, оседая на кресло. Эрик еле удержался, чтобы не закатить глаза. Он присел на корточки перед юношей, схватил его за плечи и встряхнул.
- Посмотри на меня. Алан, посмотри, - юноша шмыгнул носом и поглядел на мужчину. Нет, плакать он не собирался, по крайней мере, не при наставнике.
- У нас всё получится. Слышишь? Получится. Хватит накручивать себя, - Эрик неожиданно резко притянул юношу к себе и крепко обнял, прижимая его голову к своей груди. – И почему мне попался такой пессимистичный стажер? Думай, только о хорошем. Хорошо?
Алан кивнул, сильнее прижимаясь к мужчине.
- Я посмотрю, сколько у меня работы, и, если будет много, попрошу Ланга подменить, - тихо говорил Эрик, не торопясь выпускать Алана из объятий. – Нужно перевезти некоторые твои вещи ко мне, а то ты скоро мой и без того скромный гардероб опустошишь.
Хамфриз покраснел и спрятал мордочку в рубашке мужчины. Эрик осторожно, не разжимая рук, осел на пол, чтобы было удобнее обнимать юношу. У обоих было так спокойно на душе, что все проблемы казались такими далекими и неявными.
А проблемы их ждали не незначительные.

***
В этот же вечер, как Эрик и обещал, они перевезли вещи Алана в его квартиру.
Расписание Алана Эрик переписал и повесил на стенку на кухне.
Свой шкаф он на половину освободил, чтобы туда влезли немногочисленные костюмы Хамфриза. Но главный вопрос был в ином: где каждый будет спать. Алан отказывался спать на кровати, подпитывая свою позицию тем фактом, что теперь он гость не на день, а почти на полгода и не хочет лишать хозяина квартиры собственной постели. Эрик же настаивал на том, что раз он хозяин, то и ему решать, где будет располагаться Алан.
Спорили они долго и с чувством, пока не прибежала миссис Норри, живущая по соседству. Старушка отругала обоих за нарушение личной жизни многоэтажки и быстро взяла дело в свои женские руки. Разобравшись в сути проблемы, она отправила Эрика к себе домой за диваном, намного большим, чем та софа, стоявшая в гостиной у Слингби. Ринувшегося было помочь Алана, миссис Норри остановила и заставила освобождать место в гостиной. Эрик взмок, пока дотащил этот раритетный во всех смыслах этого слова диван до порога квартиры, ежесекундно кляня производителей такой тяжелой мебели. Алан попытался снова помочь, но его помощь отверг уже Эрик, рявкнув, чтобы юноша вообще ничего тяжелого не таскал. Алан, обидевшись, ушел помогать миссис Норри, раскладывать вещи в шкафу.
Наконец, расположив своё спальное место, Эрик принялся перетаскивать свою софу в квартиру миссис Норри, уже радуясь, что она не такая тяжелая, и после такой громадины, казалась перышком. Пока мужчина пыжился, миссис Норри не оставляла попыток докопаться до правды у Алана. Юноша уже более менее привык к её резким вопросам, и умело отвечал на особо хитро поставленные.
После перестановки мебели и раскладки вещей, они собрались на кухне, выпить горячего чаю, вот тут-то миссис Норри и увидела расписание процедур Алана и прижала обоих шинигами, в буквальном смысле, к стенке. Пока Эрик разливал горячую жидкость с ароматом душицы и мелисы по чашкам, Алан, поминутно запинаясь, рассказывал о процедурах и почему ему нужно их проходить.
Внимательно выслушав, миссис Норри сначала отругала обоих за то, что не рассказали ей раньше, а потом предложила помощь. Алан хотел отказаться, но Эрик согласился. Может Хамфриз и не помнил, что у шинигами бывают ночные дежурства, зато Эрик помнил точно. А оставлять Алана одного, на ночь, после процедур, мужчина не хотел. Миссис Норри тут же согласилась, сверилась с расписанием, и составила примерное меню на неделю. На удивленные взгляды она ответила тем, что раньше когда-то работала медсестрой и знает, как эти процедуры выматывают, поэтому нужно запасаться энергией.
С ней спорить никто не стал. Во-первых, это невозможно – все равно не переспоришь. Во-вторых, она была права.
Поболтав еще немного, миссис Норри ушла в свою квартиру, готовиться ко сну. А Алан и Эрик практически сразу заснули на своих постельных местах после её ухода. Они так вымотались за сегодня, что, казалось, больше устать нельзя. Но в этом ошибались оба.
Эрик еще не знал, что это был последний легкий день на последующие полгода. Проблемы начались с первых процедур.

***
На раздражительность, смену настроения, молчаливость Эрик не обращал внимания – врач его предупредил, что так будет. Но не предупредил, что это наступит сразу же после первой процедуры.
Когда Эрик забирал вымотавшегося юношу из кабинета врача, то Алан показался ему очень даже обычным, только улыбка была уставшая, и он очень медленно моргал, словно хотел спать, но заставлял себя не закрывать глаза. Но, как только приехали домой, Алан тут же ощетинился, начал огрызаться, затем закрылся в спальне и попросил, чтобы его не трогали. Но уже через десять минут стоял практически на коленях перед Эриком и просил прощения за грубость.
Мужчине очень, и очень не понравилась такая резкая перемена в юноше, но он промолчал, зная, чем она вызвана. Сказав Алану, что он не обижается, Эрик отправил его спать, предварительно влив в него две огромные чашки с успокаивающим чаем, и сам пригубил одну, правда, его чай был разбавлен кое-чем покрепче, чем листочки мяты.
Утром Алана чуть не распирало от счастья. Какого? Алан и сам не знал, Эрик и подавно. Но стоило ему сходить на процедуры, как его веселость тут же испарялась, предоставляя место раздражению. И такая картина теперь стояла перед глазами Эрика каждый день, не считая тех дней, когда процедур не было.
За месяц они успели поссорится и помирится десятки раз. Инициатором примирения всегда выступала миссис Норри, силком затаскивающая Эрика в спальню Алана, который к тому времени наматывал себя так, что потом сам долго вымаливал прощения. Мужчина на него не злился, но обида иногда сжимала горло.
Уильям ослабил график работы у Слингби. Алану так вообще отпуск прописал. Но юноша всё равно брал работу на дом и втихаря от Слингби писал отчеты. Ну, он думал, что втихаря. На самом деле Эрик об этом знал, просто ничего не говорил. Алану нужно было отвлечься от процедур, а написание отчетов, еще никому ничего плохого не сделало.
Приступы у юноши теперь случались реже, когда раз в неделю, когда в две. Эрик не мог сказать, сильнее они становились, или нет. То Алана подкашивало прямо во время процедур, то когда они спокойно ужинали, то прямо во сне.
. В такие дни они спали вместе, так как Алан цеплялся за мужчину как мог, не желая от себя его отпускать. Даже когда он успокаивался, его пальчики было невозможно отодрать от рубашки, на которую нередко проливались его слёзы.
Не рыдания, а именно слезы, сопровождающиеся молчанием, были последним, что мог вынести Эрик. Они словно разрывали мужчину изнутри и заставляли чувствовать вину, за то, что подверг мальчишку таким мукам.
Несколько раз он чуть не сорвался и не предложил Алану всё бросить. Но он не мог этого сделать. Алан ждал от него поддержки, он доверял ему, раз согласился на процедуры, причинявшие ему нечеловеческую боль. И Эрик не мог эту поддержку потерять. Просто не мог.
Под конец второго месяца Алан стал более замкнутым, мало разговаривал, избегал встреч. Только во время приступов позволял засыпать рядом с ним. Его лицо стало на несколько тонов бледнее, даже казалось, что и его каштановые волосы поблекли вместе с ним. Под глазами залегли серо-синие тени, зеленые глаза стали еще светлее. Улыбка очень редко освещала его лицо, несмотря на очень плотное питание, он с каждым днем худел и худел, становясь с каждым днём более похожим на приведение, а не на шинигами.
А затем начались кошмары. Эрик стал привыкать просыпаться ночью от леденящих душу криков. Страшные сны виделись Алану не так часто, но даже одного из них хватало, чтобы юноша два дня ходил испуганный и взволнованный, шарахаясь от каждого звука, словно из-за шкафа должно было вылезть чудовище.
Теперь Эрик понимал, что имел в виду доктор, говоря, что процедуры действует на Хамфриза иначе. После каждой последующей процедуры Эрику становилось всё труднее узнавать в вымотавшемся и потерявшему вкус жизни юноше, Алана.

На исходе третьего месяца доктор позвал Эрика к себе в кабинет, для серьезного разговора. Мужчина после ночного дежурства мало что соображал, но, собрав силы, пришел на так называемую встречу.
- Проходите, дорогой. Проходите. Что-то вы совсем неважно выглядите, - печально произнес доктор, профессиональным взглядом оглядывая осунувшееся лицо Слингби и его сгорбленную спину. Эрик тряхнул светлой головой и опустился на стул, с блаженством вытянув ноги.
Работы сегодня было много. И не потому, что Уильям с цепи сорвался и заставил Эрика отрабатывать те два месяца, а потому что в государстве была война. Война, которая уносит за собой много жертв. И у всех жертв нужно забрать души: весь Департамент подкашивало от усталости, но с наплывом еле-еле справлялись.
- Вы хотели о чем-то поговорить, - пробормотал Эрик, пытаясь сесть ровно, но уставшая спина никак не хотела распрямляться.
- Да. Я и с хорошей и с плохой вестью, - мистер Укелби уселся в свое кресло. – Даже не знаю, с какой начать.
- Давайте с плохой. После хорошей я ничего не буду воспринимать всерьез.
- Хорошо. Ну, плохая весть, или нет, судить вам… Но, если верить предыдущим записям о больном, то его… хм, срыв происходил всегда к концу третьего месяца лечения, - Эрик поджал губы и, не мигая, глядел на доктора, чувствовавшего себя неуютно под этим взглядом. – Он игнорировал процедуры, то есть не приходил на них… надеюсь, на этот раз так не произойдет.
- А я не надеюсь, я это знаю, - сухо отрезал Эрик. – А хорошая?
- Лечение продлиться не полгода, как мы планировали, а чуть меньше. Может еще два месяца. Может месяц, смотря, какое будет состояние у Алана.
- Оно у него и сейчас не фонтан.
- Я знаю, - горько произнес доктор и потряс седой головой. – Мы пытаемся как-то облегчить ему процедуры, но эти изменения незначительны.
В кабинете повисла тишина.
Эрик не мог ругать врачей за то, что они делают с Аланом, сам ведь просил их.
Доктор же чувствовал виноватым себя: он не может облегчить боль пациенту и каждый день видит, как крепко сжимает глаза и как сильно закусывает губу Алан, чтобы не закричать. Он не мог объяснить, почему такая реакция у Алана на эту терапию. Не мог.
- Я пойду, доктор. Алан там один, наверное. Спасибо вам за всё, - Эрик поднялся со стула и чуть поклонился.
- Не нужно, мальчик мой. Вот получим результат, тогда и благодари, а сейчас не нужно, - качал головой доктор, приподнимаясь с кресла. – Я рад, что ты помогаешь Алану это всё выдержать. Каким бы сильным он не был, один он сломается. А ты не позволяешь ему сломаться.
Эрик грустно улыбнулся и тихо выскользнул из кабинета. Да, он не позволяет, и не позволит. Они доведут дело до конца – избавят Алана раз и навсегда от его болезни, которая не даёт спокойно жить и дышать юноше.

***

- Я дома, - обычная фраза, которую он произносит, каждый раз, когда серо-голубое сияние переносит его в свою квартиру, но не обычные чувства, которые она приносит с собой. Он всегда говорит эти слова с какой-то теплой интонацией, словно она является самым сокровенным. И правда, дом то место, где он может хоть чуть-чуть расслабиться и отдохнуть.
- Эрик, проходи в кухню. Мы тут, - громкий клич миссис Норри и взаправду раздавался с территории кухни.
Мужчина оставил косу в гостиной и направился туда, по пути расстегивая пиджак.
- О, как вкусно пахнет, - потянул ноздрями воздух мужчина и присел рядом с цветущим Аланом. Им редко когда удавалось расшевелить замкнутого Алана, чтобы тот улыбался и выглядел счастливым, поэтому такие минуты для Эрика были самые дорогие.
- Это Алан готовил, - кивнула старушка на зардевшегося юношу.
- Без вашей помощи, я бы снова всё спалил, - пролепетал Алан, переводя взгляд на лицо Эрика. – Как там в Департаменте? Я отчеты дописал, можешь забрать.
- Хорошо, - Эрик снял пиджак и кинул его на соседний табурет, закатал рукава. – Как-как? С ног все валятся. Никто не знает, когда эта война закончится. Сколько еще, это будет длиться?
- Тяжело, - вздохнул Алан.
- Да. И… я хотел сказать, - Эрик замялся, не зная, как правильно преподнести информацию. – Меня, наверно, дня три не будет, - увидев, как расширились глаза у юноши, мужчина поспешно добавил: - но я буду забирать тебя с больницы и приводить домой. Может, даже на ужин буду заскакивать, не знаю…
- А что случилось-то? – спросила миссис Норри, ставя перед мужчиной тарелку с горячим супом.
- У Ланга напарник слёг. А он один не справится, - пояснил Эрик, берясь за ложку.
- У тебя и так работы невпроворот, - сердито заворчала старушка, обеспокоенно поглядывая на подавленного Алана.
- Он мой друг. У меня так много работы, как у него, поэтому должны справиться.
- Если что, приносите отчеты - я заполню, – тихо произнес Алана, поднимая взгляд на мужчину.
- Тебе и наших достаточно.
- Я их быстро заполняю. И в свободное время нечем заняться.
- Книжки почитай.
- Какие книжки? - сразу возмутился Алан, нездоровый румянец покрыл его щеки. Эрик улыбнулся, прежний Алан возвращался. – Я тоже хочу помогать. Тем более мы напарники…
- А мы напарники? – вставил Эрик и хитро посмотрел на юношу.
- Да, - заверил Хамфриз и кивнул головой, подтверждая слова. – Я ведь уже говорил, что после стажерства хочу работать с тобой.
Эрик слышал эти слова уже несколько сотен раз, но с каждым разом было так приятно их слышать, что он просил их повторять и еще, и еще.
- Хорошо. Я посмотрю, сколько работы будет.
Алан сердито запыхтел, но в ответ ничего не сказал. Миссис Норри улыбнулась, с любовью глядя, как два шинигами препираются. Давно уже таких споров не было в этой квартире.
- Так, умненькие мои, я уже пойду. Ночь на дворе. Спокойной ночи. – Алан проводил старушку до двери, расцеловался с ней на прощание и снова побрел на кухню. Заварил себе и Эрику по чашке чая и уселся напротив.
- Эрик, можно тебя попросить, - робко произнес Алан, испуганно глядя на мужчину.
- Конечно.
- М… можно… я сегодня посплю с тобой, - Эрик захлебнулся супом после этих слов, и на очень длительное время зашелся кашлем. Алан подбежал к мужчине и услужливо похлопал того по спине.
- А что случилось? – наконец, спросил Эрик, откашлявшись. Алан отвел глаза, продолжая держать руку на спине мужчины.
- Боюсь, что сегодня опять начнутся кошмары. Не хочу…А с тобой мне спокойно.
- О. Хорошо, - слишком довольным голосом произнес Эрик, чтобы Алан снова зарделся. – Эх, и когда они уже у тебя кончатся…
- Я тебе мешаю? – тут же всполошился юноша.
- Господи, что за мысли приходят в твою каштановую головёшку? – мужчина вздохнул и закатил глаза. – Ты мне не коим образом не мешаешь. Просто эти кошмары… после них ты становишься какой-то… другой. Что тебе снится?
- Я не хочу об этом говорить, - отвел взгляд Алан и перевел тему: - Нужно одеяло еще одно принести, - и, молча, покинул кухню, оставив Эрика одного.
Мужчина поглядел ему вслед и повернулся обратно к столу, обхватывая ладонями горячую чашку. Кошмары. Они мучили не только Алана, но и Эрика. Но если Алан их видел и поэтому кричал, комкал простыни, сваливался с кровати, то Эрик чуть не выл от того, что не знал, что снится юноше. Только слышал, как Алана повторял одно слово «Почему?», пока не успокаивался в объятиях мужчины.
Если бы Эрик знал причину этих кошмаров, то, конечно же, помог бы Алану справиться с ними, но тот упорно молчал и мотал головой.
А лезть в чужие сны, тем более кошмары, было, по крайней мере, не вежливо, да и не умел он.
Эрик допил чай, составил посуду в раковину и направился в ванную. По пути ему встретился счастливый Алан, несший в руках большой комок одеяла, стянутый с кровати. Эрик улыбнулся ему.
Сегодня он был уверен, что не проснется от диких криков и рыданий, а заснет крепким сном, прижимая к себе тоненькую фигурку юноши.